«Скит в лунную ночь», Константин Яковлевич Крыжицкий

Выходец из польской семьи, родившийся и проведший детство и юность в Украине, Константин Яковлевич Крыжицкий стал заметным явлением российской живописи конца XIX – начала ХХ века. Его творческое наследие составляют более четырёхсот картин. Почти все они – пейзажи.

Пейзажи Крыжицкого запечатлевали состояние вечно изменяющейся, многообразной природы в быстро текущем моменте. Художник словно останавливал мгновение, позволяя вглядеться в него, прежде чем окружающее изменится под порывом ветра или из-за набежавших облаков.




Такое впечатление складывается при взгляде на картину «Скит в лунную ночь». Расстилающиеся на земле тени, зыбкий серебристый свет луны, густые кроны высоких тополей, просвечивающее сквозь них полуночно-синее небо – всё кажется призрачным, фантастическим видением, готовым через секунду преобразиться или исчезнуть.

Холодный, будто обесцвечивающий свет луны, чередование тёмных и освещённых участков в сине-зелёной, трепещущей листве, рваные тени, наползающие на лужайку и подбирающиеся к белеющему в сумраке скиту – всё это воссоздаёт на полотне настоящую ночь с её тишиной и прохладой, таинственным шёпотом листьев и словно углубившимся пространством.




Маленький домик под ветхой уже несколько провалившейся деревянной крышей изображён в центре полотна, на самом освещённом его участке. В полумраке отчётливо белеют его стены, кирпичная белёная труба и шестиконечный православный крест над входом.

В лунном свете домик, увенчанный крестом, излучающий мягкое сияние, представляется сосредоточием тепла и уюта среди мрака ночи.

Ни ветхий заборчик возле скита, ни крытая соломой крыша, виднеющаяся за ним, не разрушают впечатления внеземной благодати, осеняющей уединённый уголок.




Огромное, с мощным стволом дерево, словно сказочный часовой, возвышается у входа в скит, вознося к ночному небу мощные ветви. За ним на скамье у заборчика сидит седобородый монах в чёрной рясе и скуфье.

У двери скита стоит странник в длинном светлом армяке, светло-серой круглой шляпе с полями, с длинным посохом в руках. В этих двух фигурах будто сконцентрировано противостояние между светом и тьмою, которым пронизан весь пейзаж. Чёрный монах в тени – светлый странник в сиянии лунного света.