«Перед вступлением в Кремль в 1917 году. Троицкие ворота», Константин Фёдорович Юон

После революции многие художники покинули Россию, не видя возможности жить и заниматься творчеством в новых условиях. Но Константин Юон остался. Он, сын выходцев из Швейцарии, вне России себя не мыслил.

Однако, оставшись, живописец вынужден был периодически демонстрировать если не безусловное одобрение и поддержку, то хотя бы лояльность Советской власти. В целом его творчество мало изменилось, но среди его наследия всё же есть полотна, имеющие вроде бы идеологическую направленность.

Но даже в них («Рождение новой планеты», «Люди», «Симфония действия» и др.) одни видели прославление нового строя, а другие – предчувствие апокалипсиса, хаос, разрушение и смерть.




Картина «Перед вступлением в Кремль в 1917 году. Троицкие ворота» была создана в юбилейный для страны Советов 1927 год.

Под затянутым серой пеленой густых облаков небом возвышается башня Кремля, его зубчатые стены, белая громада Троицких ворот и крыши зданий, входящих в кремлёвский комплекс.




Вдали под стеной Троицких ворот алеет развеваемое ветром знамя. Люди в серых солдатских шинелях, в тулупах, ватниках, чёрных тужурках толпятся на площади. Над головами и плечами собравшихся поднимаются штыки, в руках у них ружья.

Ближе к башне и воротам толпа становится гуще, превращается в однородную безликую массу, но не утрачивает динамичность: люди движутся, шагают, наклоняются, поворачиваются.

На переднем плане - отдельные фигуры спешащих к воротам людей, автомобили, тела раненых, лежащих на рыхлом, истоптанном снегу, и склонившихся над ними бойцов.




Пасмурный, безрадостный день, плотный слой облаков, скрывающих солнце, ощущаемая в воздухе сырость, серый снег, на котором то тут, то там чернеют то ли какие-то обломки, то ли брошенная одежда, наконец, автомобили, каждый из которых как-то перекошен, - всё создаёт атмосферу бессмысленной суеты, бестолкового хаоса.

И какими маленькими, незначительными кажутся люди рядом с белой громадой Троицких ворот, гордо возвышающимся шпилем башни и мощной кремлёвской стеной – этим символом исторической незыблемости, державной твёрдости, вековой сохранности России.