Портрет графини Ю. П. Самойловой с воспитанницей Джованиной Пачини и арапчонком, Карл Павлович Брюллов

Юлия Павловна Самойлова, известная покровительница искусств, была близким другом Карла Павловича Брюллова ещё до того, как его имя было прославлено «Последним днём Помпеи». В компании прелестной и своенравной графини художник путешествовал по Италии, посетив, в частности, раскопки города, погибшего от извержения Везувия.

Брюллов не единожды рисовал свою подругу-аристократку, но портрет графини с приёмной дочерью и арапчонком был отмечен как несомненный успех живописца не только русскими, но и итальянскими знатоками.

Он, экспонировавшийся в Палаццо Брера, был отмечен как самое замечательное произведение выставки. В итальянской прессе писали о картине, как о значительном явлении портретного искусства.




Портрет Юлии Самойловой наполнен особой жизнерадостностью. Графиня - главный образ группового портрета – кажется, источает счастье, исполнена поэтически возвышенных чувств и мыслей. Атмосферу праздника дополняет голубое платье с пышными оборками и кружевами, которое оставляет открытыми плечи графини.

Диадема на её голове напоминает корону. Тонкая талия перехвачена золотым поясом, гармонирующим с золотым ожерельем на высокой, стройной шее красавицы. Чуть склонив голову набок, Юлия приветливо и беспечно улыбается, явно наслаждаясь своей красотой, молодостью, здоровьем и общим благополучием жизни.




Юлия Павловна изображена в стремительном движении. Красная шаль на её правой руке, кажется, слетела с плеч, и темнокожий мальчик-слуга, едва успевающий за быстрым шагом хозяйки, уже готов подхватить её. Он смотрит на красивую женщину с нескрываемым восхищением, как и Джованина, приёмная дочь Самойловой.

Юлия обнимает девочку за плечи, вовлекая её в своё стремительное движение. Группа из девочки, арапчонка и собаки, радостно приветствующей графиню, выполняет роль своего рода антуража, призванного своим восхищением и радостным ликованием подчеркнуть обаяние молодой, красивой, жизнерадостной аристократки, её изящество и весёлую энергию.




Брюллов не стал злоупотреблять деталями интерьера. Занавес из тёмно-красного бархата тяжёлыми складками падает на красный же диван.

Атмосферу богатства и роскоши дополняет позолота и пёстрый ковёр, по которому ступают изящные атласные туфельки графини.

Тяжеловесная обстановка роскошной гостиной оттеняет лёгкость, естественность, с которой Самойлова впорхнула в комнату, оставив за собой голубую даль, видную сквозь большое окно на заднем плане.