Портрет А. Н. Островского, Василий Григорьевич Перов

Искусство II половины XIX века ощутимо стремилось к самобытности, самостоятельности. И литераторы, и художники, и музыканты целенаправленно обращались к сюжетам и образам из отечественной истории, к повседневному быту россиян, к нравам соотечественников и актуальным для них проблемам.

Одним из самых ярких авторов в этом отношении был драматург Николай Александрович Островский, персонажи пьес которого: обнищавшие дворяне, богатые купцы, артисты провинциальных театров, приказчики, ремесленники, лавочники и пр. - казались пришедшими на сцену прямо из жизни.

Островский был любимым писателем Василия Григорьевича Перова. Многие его картины можно счесть иллюстрациями к произведениям драматурга. Не удивительно, что он охотно взялся за написание портрета Островского.




Близкий, понятный, «свой» драматург, чьи герои говорили простым, внятным каждому, выразительным языком, изображён в домашнем халате, в естественной, непринуждённой позе, без излишних, усложняющих восприятие деталей.

Он сидит, чуть подавшись вперёд, положив руки на широко расставленные колени. Просторный, чёрного сукна халат, отороченный беличьим мехом, не скрывает располневшей фигуры писателя, подошедшего к пятидесятилетнему рубежу.

Александр Николаевич выглядит самодостаточным, уверенным в себе человеком в спокойной обстановке своего дома.




Пик освещённости картины приходится на лицо Островского. Проницательный, искренне заинтересованный взгляд серо-голубых глаз направлен прямо на зрителя. Губы слегка приоткрыты, словно в желании сказать что-то добродушно-приветливое. Рыжеватая борода мягко обрамляет щёки и подбородок, длинные усы топорщатся в естественном беспорядке.

Писатель уже начал лысеть: над высоким лбом, на котором нет ни одной морщины, - редкие пряди седеющих волос. Ненарочитость, неприукрашенность облика, добродушие, которым веет от лица создателя «Бесприданницы» и «Грозы», делают его образ привлекательным, подкупающим простотой и естественностью.